14 февраля 12.00.
Любовь! Что это? Почему её проклинают, но все равно жаждут её?
Когда-то я верила в любовь так отчаянно, что видела её во всем, мои стихи, мои мысли были пронизаны любовью. Мне снилась любовь, я умирала от любви. И вдруг в один миг я поняла, мне больно, мне невыносимо больно. Когда я влюблялась, мне казалось, нет ничего невозможного на этом свете, как прекрасна была природа для меня в эти мгновения. Прекрасны были зеленые деревья, прекрасны были цветы на поляне, прекрасно было небо, завораживая меня своей синевой. Люди не умеют летать? Чушь. Я летала так высоко, что казалось, могу дотронуться до звезд. Мир был невыносимо прекрасен. Всё оборвалось в один миг. Это похоже на раскраску, ты рисуешь цветной гуашью, но вдруг баночка с темной краской разливается, и ты видишь, как всё яркое, весь яркий мир, заливает темной волной, всё померкло. Боже, как же мне было больно, никогда в своей жизни я так не молилась, как тогда. Я сидела и не понимала, как всё может умереть в один день. Говорят, что в такие моменты чувствуешь боль, враньё, нет боли, нет ничего, внутри меня всё погибло. Что я делала? Не знаю, я не помню. Есть такое выражение «Отупеть от горя», вот что было со мной тогда. В моем доме ходили люди, спрашивали меня о чем-то, а мне хотелось смеяться и кричать, чтобы они все убирались, это был мой дом. Кто-то успокаивающе постукивал меня по плечу, как будто мне это поможет. Смешно. Двенадцать ночи. Дом опустел, а вместе с ним и моя жизнь.
За три дня до этого…
- Ты не понимаешь! Неужели тебе не видно, что я страдаю? О Господи! – в отчаянье кричала я на своего мужа, а он стоял, отвернувшись от меня.
- Я не могу ничего с собой поделать. Я знаю тебе нелегко, но поверь, если б я мог всё исправить…
- Исправить? – в бешенстве взвыла я. – Что исправить? Да ты послушай себя, «я», «я», «я». Ты только о себе думаешь. Ты должен бросить её.
- Я не могу. – Последовал краткий ответ. Он повернулся ко мне, его лицо выражало отчаяние и муку, на миг мне стало жаль его, но только на миг.
- Есть кое-что, что ты должна знать. – Здесь он замялся
- Ну, говори! – мне вдруг стало страшно, где-то подсознательно я подозревала, о чем он хочет сказать.
- Она беременна.
Лучше б он ударил меня. Для меня это был не просто удар. В шестнадцать лет я узнала, что у меня рак, мы с родителями поехали за границу, дальше химиотерапия, а дальше бесплодие. Я не могла иметь детей. Тогда я не осознавала, что это значит, но выйдя замуж, я поняла всё, только слишком поздно. И вот теперь мой муж завел любовницу, которая к тому же ждет от него ребёнка. Этого вынести я не могла, села на край диван и закрыла лицо руками. Мне так хотелось плакать, но слёз не было, впрочем, откуда им взяться, я выплакала их все.
- Ты её любишь? Или это только из-за ребенка? – тихо спросила я.
- Я не знаю, она мать моего будущего ребёнка. – Также тихо сказал он.
- Если бы у нас были дети, ты не завел бы любовницу?
- Я понимаю, как тебе тяжело, я до сих пор люблю тебя, но ты ведь знаешь, дети для меня всё.
Я отняла руки от лица и посмотрела на него.
- Понимаешь? Ты понимаешь, как мне тяжело? Да что ты можешь знать об этом. Ты даже представить себе не можешь, что такое ощущать у себя внутри пустоту. Пока ты развлекался со своей девицей по ночам, я боролась с кошмарами, которые преследовали меня во сне.
- Почему ты со мной никогда не говорила об этом?
- Когда говорить? Когда ты приходишь, а от тебя несёт за версту женскими духами? Когда ты ложишься и сразу отворачиваешься к стене? Когда во сне ты называешь меня чужим именем? – я почувствовала, что злость снова возвращается. Но кроме злости ко мне возвращалось черное отчаяние.
- Знаешь ли ты, сколько раз я касалась рукой своего живота в надежде, что там зреет жизнь? Знаешь ли ты, как горько мне было видеть моих подруг, у которых дети появлялись один за другим? Где в это время был ты? А ты в это время развлекался в постели с другой. – Я уже перешла почти на крик. Сердце сжалось так невыносимо, не выдержав боли, я застонала.
- На каком она месяце?
- На четвертом. – Тихо сказал в ответ мой муж.
- Четыре месяца, четыре месяца, ты морочил мне голову. Или это было дольше? А ты знаешь, что моя родня всё знает? – хрипло спросила я.
- О Господи! Откуда? – испуганно сказал он.
- Откуда? Ты даже не заметил, развлекаясь со своей подружкой в кафе, что в нескольких шагах от тебя сидели мои мать с братом, а также тетя с дочерьми. Зачем мама остановила Юру? Надо было дать ему избить тебя.
- Я не знал…
- Ещё бы, откуда тебе знать, ты был так занят, тиская свою подружку, что не замечал ничего. Зато сестренка видела всё, теперь не только семья, но соседи знают. Боже! Я не вынесу этого! – вскричав, я поднялась с кровати и принялась расхаживать по комнате. Остановившись, я посмотрела на мужа, он сидел за кухонным столом такой измученный, что я на мгновение снова испытала жалость к нему, но потом вновь отдернула себя, напомнив, что это он виновник той боли, что внутри меня.
- Что ты собираешься делать? – как можно резче спросила я.
Он вскинул голову и посмотрел на меня, я прекрасно видела жалость в его взгляде, поэтому стиснув зубы, отвернулась.
-  Она не требует от меня скорого решения.
- Ну, просто ангел! – едко заметила я.
- Не надо, я же знаю, что ты не такая, ты должна меня понять. Я очень хочу, чтобы всё было по мирному. – Смущенно сказал он.
От неожиданности я охнула. Предложить такое мог только он.
- По мирному? Может мне еще, и расцеловать тебя? А хотя нет, я, наверное, уступлю вам квартиру. А что, удобно, надеюсь, двух комнат вам хватит?
- Прекрати! Ты даже не слышишь себя! Мне тоже нелегко, я не хотел причинять тебе боль. Видит бог, если  б у меня был выход или выбор, я бы не за что не причинил тебе боль. Я ещё раз повторяю, мне тоже невыносимо, что после стольких лет мы вынуждены стать врагами.
- Чего ты хочешь от меня? Что тебе надо? – закричала я.
- Ты меня не отпустишь? – тихо спросил он.
- Не отпущу? Ты думаешь, я готова остаться с тобой из мести? Неужели ты считаешь меня настолько жалкой?
Я смотрела на своего мужа и не могла поверить, что это тот самый человек, с которым мы поженились пять лет назад, но ещё больше она не узнавала себя. Внутренний голос твердил ей, что она должна бороться, но она сама знала, что, не отпустив мужа, не дав ему уйти, обречет себя на вечный холод. Тем более что от этого он не перестанет встречаться с той девкой, а родив ему ребенка, она попросту подчинит его себе, да и вообще он может просто уйти из дома и всё.
- Уходи. – Тихо сказала я.
- Что?
- Уходи из этого дома раз и навсегда. Забудь этот адрес, а также все, что связано со мной.
Муж подошел ко мне и взял мои холодные руки в свои. Я подняла на него глаза и почувствовала, как сердце сжимается от боли. На его лице я читала жалость, для меня это хуже всего. Опустив взгляд, я посмотрела на наши руки, когда-то я мечтала о таком моменте, я так мечтала, гулять по пляжу с ним держась за руки. Я так о нем мечтала, я любила своего мужа до сих пор, даже сейчас, остро осознавая, что он уходит навсегда, что у него теперь будет настоящая семья, я любила.
Осторожно высвободив свои руки, я отвернулась и подошла к столу. В романах я читала, как героини горда подняв головы, смотрели на неверных мужей, но это только в романах. Я знала, что стоит мне только взглянуть на него, как брошусь к нему и начну умолять остаться, нет, пусть лучше думает я, что его призираю и мне противно него смотреть. Лучше так.
- Прости меня, прости, если можешь. Тебе больно, но я все, же скажу. Я до сих пор люблю тебя, да, да, ты меня сейчас ненавидишь, но ненависть пройдет.
- Ошибаешься! Я не ненавижу тебя, чтобы ненавидеть, я должна хоть что-то чувствовать, а все мои чувства умерли в тот момент, когда я узнала о твоей измене. – Криво усмехаясь, сказала я.
- Ты ведь не собираешься ничего с собой делать? – с опаской спросил он.
- Умереть из-за тебя? Ни за кого и не из-за чего, я никогда не пойду на это.
Сказав это, я поняла, что именно это я собиралась сделать после его ухода. Ну, уж нет, не дождется!
Медленно повернувшись, я посмотрела на него. Ну чего же он стоит? Ждет слёз? Никогда! Для слёз у меня есть целая ночь, если эти слёзы будут.
Видимо поняв, он прошел в свою комнату и тут же вышел с сумкой с вещами. Приготовился! Мне хотелось горько засмеяться, какой же я была дурой, думала, что он меня любит, а он…
- До свидания.
- Да нет, лучше уж «Прощай».
Он пошел к двери, но у самого порога вдруг задержался.
- Если тебе что нибудь понадобиться, мой телефон ты знаешь. – Посмотрев на меня, сказал он.
- Уходи. – Всё что я могла ему ответить.
Дверь тихо закрылась. Не сдерживая больше чувств, я упала на колени и, сжимая руки, зарыдала, если можно было назвать так - те звуки, которые рвались у меня из груди.
- Как больно! Как невыносимо больно! – застонала я, но тут, же зажала рот ладонью, не хватало, чтобы соседи услышали, мне нужно побыть одной.
Сидя на кровати, я бездумно смотрела в телевизор, но не понимала, ни одного слова. Глаза высохли и нестерпимо болели, но я чувствовала, что снова должна заплакать. В моей голове так и звучал голос бабушки: «Никогда не бойся плакать, слёзы, это бальзам, который омывает твою душу и сердце, унося с собой всё плохое. Ты ещё молода, но когда нибудь ты вспомнишь мои слова, дай Бог ещё не скоро». Теперь я понимала её, мне нужны слёзы, чтобы смыть хоть часть той боли, что внутри меня. Выход был один. Я встала и не твердой походкой подошла к шкафу, открыв одно отделение, я взяла фотоальбом со свадебными фотографиями. Сев на кровать, я открыла первую страницу, пролистав ещё две страницы, я почувствовала, как по щекам текут слёзы. На страницах этого альбома мы так счастливы, я смотрела на себя, и мне не верилось, что я могла быть такой беззаботной. Как же давно это было. Через час я уснула.
Мне снилось, что я сижу на берегу реки, рядом со мной играет маленькая девочка, я смотрю на неё и понимаю, что это моя дочь. Я не чувствую удивления, только все полагающую нежность, наконец то у меня дочка. Вдруг я услышала чей-то веселый смех, я поворачиваю голову и вижу своего мужа, он идет ко мне такой веселый и счастливый. Разве такое может быть? Он ведь меня бросил. Я подбегаю к нему и обнимаю за шею, я говорю ему, что думала, что он меня бросил, а он лишь ласково улыбается и говорит: «Как же я могу тебя бросить? Ангелы не бросают», «Ты ангел?», «Конечно, все кто попадают на небеса, становятся ангелами, а вот тебе ещё рано. Тебе пора, не беспокойся, я позабочусь о нашей дочке». В тот же миг он легонько оттолкнул меня, и я почувствовала ногой, что стою на краю обрыва и могу упасть в воду. Я закричала ему, чтобы он помог мне, но только улыбнулся и сказал, что моё время ещё не пришло. В ту же секунду, я почувствовала, как падаю  в воду.
12 февраля 02.30.
Я проснулась. Всё тело было в холодном поту.
Однажды мне приснился подобный сон, только о моём отце, через два дня он умер от сердечного приступа. Я вскочила с кровати и побежала к телефону, но на полпути я остановилась, а вдруг он подумает, что я просто хочу вернуть его? Нет, так действовать нельзя. Что же делать? «Мама» Ну, конечно, как же эта мысль сразу не пришла мне в голову. Я позвонила маме.
- Мама! Привет, это я. Мам, мне нужно чтобы ты приехала сейчас ко мне.
- Что случилось? Тебе плохо? Тебя снова тошнит? – послышался беспокойный голос матери на другом конце провода.
- Приезжай, пожалуйста. – Я не часто произносила это слово, поэтому мама сразу поняла, что я говорю серьёзно.
- Держись дочка, я сейчас приеду.
- Спасибо.
Положив трубку, я пошла в ванну, чтобы привести себя в порядок. Машинально посмотрев на часы, я увидела, что они показывают 3 часа ночи. Вздохнув, я вошла в ванну.
Через полчаса раздался звонок в дверь. Идя открывать, я машинально оглядела комнату и удовлетворенно вздохнула, комната была убранной. Я знаю, что когда мама узнает обо всём, что сегодня произошло, её будет всё равно, чисто у меня в доме или нет, и всё же воспитание истины, которое давала мне бабушка: «В твоем доме всегда должно быть убрано, как по праздникам, не зависимо от того, что происходит в данный момент у тебя в жизни». Я это очень хорошо запомнила.
Перед тем, как открыть дверь я вздохнула, как можно глубже. Предстоящий разговор был очень тяжел, особенно, когда рана ещё свежа.
- Привет мам! Ты прости, что так поздно, но я должна поговорить с тобой, иначе я сойду с ума! – поцеловав маму в щеку, я проводила её на кухню. Я столько раз осуждала маму, но только теперь поняла  насколько она мне дорога. Только любящая своё дитя мать, могла приехать в три часа ночи. Господи! Как же я её люблю! Я смахнула наворачивающиеся слёзы, подождала пока мама сядет и тихо прошептала:
- Он ушел! Сегодня мы с ним выясняли отношения и он ушел. – Решившись посмотреть маме в глаза, я увидела там поддержку, понимание и безграничную любовь. Не выдержав, я прижалась к её груди и разрыдалась. В промежутке между рыданиями я рассказала маме весь разговор с мужем, а когда силы покидали меня, я чувствовала её ласковую руку, которая нежно гладила меня по голове, успокаивая и защищая.
- Тише моя хорошая! Всё что ни есть, всё к лучшему. Ты ведь такая сильная.
- Мам, я устала быть сильной, я хочу быть слабой и беспомощной. Наверное, лучше б мне было умереть от рака.
- Никогда так не говори! Слышишь! – она чуть отстранила меня от себя и сжала мои плечи, вглядываясь в моё лицо – Запомни раз и навсегда, судьба подарила тебе, бесценный шанс, вторую жизнь, но она может и забрать этот шанс. Никогда не проси о смерти, если хочешь жить, Бог может исполнить это желание. – Её взгляд смягчился, и она провела рукой по моим волосам. – Девочка моя, ты сейчас не веришь в это, но я знаю, твоя жизнь наладится.
- Откуда ты знаешь?
- Ну, я же твоя мама, а мамы всегда чувствую это.
И снова это боль пронзила моё сердце.
- Я никогда не узнаю, что чувствует мама. Я так хочу ребёнка. Ты знаешь, иногда мне кажется, что я стою в комнате и выбираю обои для стен, одной рукой держу образец, а другой, глажу свой живот, он такой большой и даже чувствую, как шевелится ребенок. А потом, я понимаю, что мне всё это просто показалось. Мне часто сниться, что я беременна, так часто, что я живу этими снами. Мне даже просыпаться не хочется. Я не могу пройти спокойно мимо магазина с детской одеждой, а когда вижу, как дети играют со своими матерями, то у меня просто всё сжимается внутри.
- Девочка моя, я уверена, у тебя будет возможность стать матерью.
- Перестань! Ты лучше меня знаешь, что это не возможно. Не надо мне лишней надежды.
- Ладно, давай оставим этот разговор. Ты говорила, что тебе приснился сон. Расскажи мне.
Я рассказал подробно маме о своем сне.
- Не думаю, что это вещий сон. Просто ты сейчас под впечатлением сегодняшнего дня, вот тебе и сниться всякое. – Она взглянула на часы и покачала головой. – Уже 6 утра, я должна идти, мне на работу, а ты ложись спать. Я тебе позже позвоню.
У порога она обернулась.
- Не беспокойся дочка, ты сильная, у тебя всё будет хорошо.
Я смогла только кивнуть в ответ.
Закрыв за мамой двери, я решила послушать её совета, и пошла спать. На этот раз мне ничего не снилось.
Меня разбудил какой-то непонятный звук, открыв глаза, я посмотрела на часы, они показывали 5 часов вечера. Звук повторился, тряхнув головой, я поняла, что это звонят в дверь. Пошатываясь, после сна я пошла, открывать двери. Передо мной стоял человек в милицейской форме.
- Добрый вечер. Старший сержант Николаев Андрей Петрович. Ваш муж Богданов Виктор Васильевич?
- Да. – Хрипло ответила я. Сержант ничего ещё толком не сказал, но я уже всё поняла.
- Мне очень жаль. Сегодня в три часа дня его машина была найдена в обрыве, вместе с ним сидела женщина, мне жаль, они погибли.
Больше я ничего не слышала, всё окутала темнота. Где-то в отдалении я слышала чей-то голос, произносивший моё имя, это была последнее, что я помню.
Очнулась на своей кровати. Я не спешила открывать глаза, пытаясь вспомнить, что я здесь делаю, кто тот мужчина, который сидит рядом со мной и держит меня за руку. Мужчина? Да, это был мужчина, я чувствовала его огрубевшую ладонь, которая на удивление была теплой и ласковой. Я нахмурилась, что он там говорит и кому, прислушавшись, я узнала второй голос, это была мама. Напрягая слух, я попыталась разобрать, о чем они говорят.
- Наверное, лучше вызвать скорую, ваша дочь слишком долго не приходит в себя. – Сказал приятный мужской голос. «Обморок? О чем он говорит?»
- Я уже вызвала, я вызвала ее, когда вы сказали мне, что ей плохо. Спасибо, что остались с ней. – Послышался всхлип. «Ничего не понимаю! Отчего мне плохо и почему мама плачет?» Внезапно темный туман в моей голове начал рассеиваться, и я вспомнила, кто этот человек, почему мне стало плохо и почему плачет мама. Я открыла резко глаза. В комнате горел верхний свет, возле меня сидел в милицейской форме, почувствовав, что очнулась, он посмотрел на меня, и я увидела, как в его взгляде отразилось облегчение и сочувствие. Отдернув свою руку, я попыталась встать, однако его рука тут же остановила меня:
- Вам нельзя вставать Анастасия Георгиевна. Вы двадцать минут в обмороке, сейчас приедет скорая, осмотрит вас.
- Со мной всё в порядке.
- И всё же лучше вам оставаться лежать.
- Но я …
Не успела я договорить, как вмешалась мама:
- Ради Бога, Настя, не спорь. Пожалуйста, я за тебя так беспокоюсь.
Не став больше спорить, я откинулась на подушки.
- Как ты здесь оказалась?
- Я позвонила тебе домой, трубку снял этот молодой человек, он назвался и сказал что тебе плохо, я тут же выехала с работы, вызвав скорую. Кстати она должна быть уже здесь.
Словно в подтверждении её слов, в дверь позвонили. Сержант встал и пошел открывать двери.
Минут двадцать медсестра меня осматривала, расспрашивала, потом сделала какой-то успокоительный укол, сказала что-то маме и ушла. Через пять минут ушел и сержант. Странно, но когда он сидел рядом, ей было как-то спокойнее. Все уходят. Все.  Я отвернулась к стенке, мне слишком было больно видеть, как мама мучается от моей боли. Не прошло и минуты, как я почувствовала ласковое прикосновение маминой руки, мне пришлось зажмуриться, чтобы не разрыдаться при ней, мама и так переживает.
- Доченька, поверь, ты всё выдержишь.
- Мама, не надо.
- Надо, девочка моя. Не держи боль в себе, иначе ты станешь её заложницей.
Терпеть дальше больше не было сил, повернувшись, я обняла маму и рыдала, как маленькая девочка, а она сидела рядом и гладила меня по голове, обещая и успокаивая.
- Мамочка! Я так виновата перед тобой.
- Ну, что ты…
- Нет, прошу тебя, я должна сказать. Я постоянно тебя обвиняла, осуждала за то, о чем сама вряд ли догадывалась. Я предпочитала жалеть себя, мне было легче считать себя никому не нужной. Мне легче было считать тебя черствой. Однако, я ни разу не задумалась о твоих чувствах. Я ни разу не спросила о том, что чувствовала ты, когда умер отец,  я говорила себе: «Переживет!». Только сейчас, я осознала, чего стоило тебе «пережить». Мамочка, родненькая, прости меня, пожалуйста. Если бы я могла тогда взять твою боль на себя, я сделала бы, это не задумываясь. Я хотела, чтобы ты ушла сегодня, не потому что ты мне мешаешь, просто я не могу позволить себе причинить тебе ещё большую боль. Прости меня!
- Глупышка ты, моя. Никогда в жизни я не обижалась на тебя. Ты говоришь мне, что не поддерживала меня, но это не так. Стоило мне тебя увидеть, как ко мне возвращались силы. Ты ведь мой единственный ребенок, такой долгожданный и такой любимый. Чтобы не случилось, с тобой или со мной, я всегда буду тебя любить.
И как в мелодраме, мы сидели, прижавшись к другу, ища спасения в любви, друг друга, и плакали, освобождая себя от боли, хотя бы частично.
13 февраля 07.00
«Чертово число!» Вчера с матерью мы долго говорила, мне даже стало казаться, что боль отпускает, но сегодня я поняла, что жестоко ошиблась. Боль вернулась с удвоенной силой, грозя раздавить меня под своей тяжестью. Сегодня предстояло самое сложное, надо обзвонить всех родственников, его и своих, мама с тетей Машей и дядей Женей, взяли похороны на себя, за что я искренне благодарна им.  Завтра утром надо съездить забрать тело. «Господи! Как ужасно звучит!»
Вдруг я почувствовала, как к горлу подступает тошнота. «Сколько же это будет продолжаться?», не выдержав снова,  я разрыдалась. В этот момент я чувствовала такую жалость к себе, такую печаль на сердце, что казалось, задохнусь. Вытерев слёзы, я посмотрела на часы, пора звонить.
14 февраля 01.30
Какой пустой дом! Как же я раньше не замечала этого! Я обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять тот холод, который поднимался внутри меня, грозя захватить навсегда. Сегодня был чудовищный день. Его мать смотрела на меня так, словно это я виновата в аварии, но самое страшное в том, что я сама чувствовала себя виноватой. Тысячи раз я говорила себе: «Это не ты вела машину!», «Ты не могла знать об аварии!», «Он сам виноват!», но насмешливый голос внутри меня насмехался надо мной, говоря: «Ты, ты, ты…и никто другой!». Ненавижу! Вдруг я резко остановилась: «Господи! Сегодня день влюбленных!». Мне вдруг страшно захотелось смеяться, нет, хохотать, пришлось даже зажать рукой рот. Совершенно измученная я опустилась в кресло. Переводя взгляд от предмета к предмету, мне стали припоминаться фразы, сказанные им и мной в тот день : «Она беременна», «Если бы у нас были дети, ты не завел бы любовницу?», «…я до сих пор люблю тебя, но ты, ведь знаешь, дети для меня всё». Да, я это знала. Мне вспомнились те времена, когда я боролась с раком, было так тяжело, иногда я боялась засыпать, боясь не проснуться. Но даже тот ужас не был похож на сегодняшний.
Раздался звонок в дверь, «Кого это принесло в такое время?»
Открыв дверь, я увидела перед собой седоволосую женщину, она сжимала в руках какой-то пакет.
- Прошу прощения, но вы к кому? – стараясь говорить любезно, спросила я.
- Я к вам.
- Ко мне?
- Да, вы ведь Богданова Анастасия Георгиевна?
Тревога усилилась.
- Да. А вы кто?
- Я мама Люды.
У меня было такое чувство, что мне дали кулаком в грудь. «Нет! Это кошмар, я сплю или спятила!»
- Я могу войти?
Очнувшись, я внимательнее посмотрела на женщину. Она была одета в черное платье, на седых волосах была полоска черного платка, некогда очень красивое лицо, сейчас выглядело словно маска, бледное с темными кругами под глазами. Только сейчас я осознала, что она ведь тоже хоронила сегодня, свою дочь, любовницу моего мужа, беременную от моего мужа, и мне вдруг стало её, невыносимо жаль. Она потеряла и дочь и будущего внука или внучку.
- Прошу. – Я отступила в сторону, давая ей пройти.
Оказавшись в комнате, женщина внимательно осмотрела всё вокруг, кивнула, видимо была удовлетворена уведенным, хотя мне было плевать, она для меня никто. Повернувшись ко мне лицом, она пристально посмотрела на меня.
- Я пришла, что бы отдать вещи вашего мужа, мне они ни к чему.
Посмотрев на кулёк в её руках, я почувствовала, как в горле стал ком, глубоко вздохнув, я посмотрела на неё.
- Откуда вы узнали мой адрес?
- У Людочки был записан ваш адрес.
- Даже так! – с горькой иронией произнесла я.
- Я понимаю, как вам тяжело…
- Неужели?
- Много лет назад меня тоже бросил муж.
- Послушайте, я, конечно, вам сочувствую э…
- Наталья Николаевна, но вы можете называть меня просто Наташа.
- Так вот, Наталья Николаевна, мой муж предпочёл оставить свои вещи у вашей дочери, я не вижу причин, почему вы мне их возвращаете.
- Он вас очень любил, поверьте, он так мучился, что изменяет вам!
Я резко вскинула голову:
- Да что вы говорите! Мучился? А я значит, ничего не чувствовала! Мучился, но продолжал изменять!
- Прошу вас, не вините мою дочь, она и вправду любила вашего мужа, вы же знаете, для любви преград не существует.
- Я не виню вашу дочь! – сказав это, я почувствовала, что это правда. – Но как вы сказали, это мой муж, представьте себе, я тоже его очень любила. Зачем вы пришли? Услышать, что я совсем не злюсь? Так вот, я злюсь, я очень злюсь, мне до сих пор больно. Хотите услышать, что я всё простила? Нет, я не простила, если бы он был жив, я бы высказала ему и вашей дочери всё, о чем думаю. Уходите, уходите, мне все равно нечего вам сказать.
Не сказав больше ни слова, я подошла к входной двери и раскрыла её настежь, Наталья Николаевна, решив больше не спорить, покорно пошла на выход, у порога она обернулась.
- Ещё раз, мне искренне жаль, только не держите ненависть в себе, вы ещё слишком молоды ненавидеть.
С этими словами она развернулась и вышла.
Тихо закрыв, за непрошенной гостей, дверь, я без сил прислонилась к ней. Постояв так пару минут, я решила, что на сегодня с меня хватит, поэтому отправилась спать. Только я подошла к спальне, как сразу поняла, что не смогу здесь заснуть, повернувшись, я остановилась у дивана в гостиной и без сил опустилась на него. Едва моя голова коснулась подушки, как я тут же погрузилась в тяжелый сон.
Мне снова снился берег, только теперь я шла по белому песку, а чистая и прозрачная вода, ласково мои ноги. Тут я услышала чей-то счастливый смех, повернувшись, я увидела, как прямо ко мне бежит.…  О, Господи! Это ведь мой муж, а рядом с ним… девочка, моя дочь. Я почувствовала, как по щекам бегут слёзы. «Витенька!», словно я сказала это вслух, он поднял голову и так ласково и нежно улыбнулся мне, что я почувствовала, как по всему телу разливается приятное тепло. Я протянула ему руки. Легко ступая по песку, он подошел ко мне взял за руки, поднес их к своим губам и ласково поцеловал, потом поднял на меня взгляд, и я увидела, что он стал улыбаться ещё нежнее: «Я же тебе говорил!», «Почему ты ушел?», в ответ Витя озорно улыбнулся и по-мальчишески пожал плечами: «Моё время пришло!». Слёзы полились ещё обильнее, я перевела взгляд с любимого лица на девочку, которая стояла рядом и также улыбалась мне. «Боже! Как же она похожа на тебя!», «А мне кажется у неё твои губки и носик, да и подбородок такой же упрямый», «Нет, у неё твои глаза, такие же волосы, она даже улыбается, как ты». Ещё с пару секунд я смотрела на дочь, внезапно меня осенила одна мысль, я перевела взгляд на мужа, он стоял по-прежнему улыбался: «Но как это может быть моя дочь, ты ведь знаешь, я не могу иметь детей», он улыбнулся ещё шире и положив свою ладонь мне на живот тихо сказал: «Разве?».
Я тут же проснулась, по моим щекам текли слёзы, но я их почти не замечала, я приложила руку к животу: «Не может быть! Не может быть! Не может быть!». Посмотрев на часы, я с удивлением увидела, что циферблат показывает 6 утра. Быстро встав с дивана, я тут же упала обратно, головокружение было столь сильное, что я с трудом отдышалась. Я снова приложила руку к животу, неужели вся эта тошнота, всё это головокружение из-за того, что беременна? Но как такое может быть? Я ясно помню тот день у врача: « Я рад, что химиотерапия помогла вам, но боюсь у меня плохие новости», «Я умираю…», «Нет, нет, как я сказал ранее, химиотерапия оказалась очень действенной, ваш молодой организм превосходно справился», «Но…», «Но у всякого лечение есть побочные действия, мне жаль это говорить, но боюсь, вы больше никогда не сможете иметь детей», «Не смогу…», «Да, мне очень жаль!»
Неужели врачи ошиблись? Но как тогда объяснить, что на протяжении пяти лет, как бы мы, ни пытались, я не могла забеременеть? Почему теперь?
Встав, на этот раз, аккуратно, я пошла в ванну, быстро умылась, оделась и поехала в клинику. Мне надо было быть до конца уверенной, я не переживу если это всего лишь игра воображения.
Приехав в клинику, я записалась на прием к гинекологу, это была мой знакомый врач Юлия Александровна, она проводит осмотры с тех пор, как я приехала с Америки. Очень ласковая и добродушная женщина. Осталось ещё одна посетительница, я уже вся дрожала от переполнявших меня чувств.
Наконец подошла моя очередь. Перед тем, как войти в кабинет, я перекрестилась.
- А! Это ты, моя голубушка! А чего так рано, твой осмотр назначен у меня только через месяц.
Я посмотрела на улыбающуюся женщину и почувствовала, как мне становиться теплее на душе. Юлия Александровна была 49-и летней женщиной, она была очень привлекательной, даже не столько внешне, сколько внутренне, стоило ей улыбнуться, как в комнате становилось светлее, и казалось, все беспокойства уходят.
- Да, я знаю, но, видите ли, у меня ощущение, что сегодня будет, всё по-другому.
Юлия Александровна посмотрела на меня и на миг я увидела в её глазах сочувствие, но она тут, же махнула рукой и весело сказала:
- Ну что ж, день солнечный, самое время для чуда!
Через несколько минут после преступления к осмотру, она подняла на меня голову. Её лицо было озадаченным и нахмуренным.
- Знаешь что, голубушка, давай-ка ты пойдешь и сдашь кровь на анализ.
- Что-то не так?
- Не так, но я должна точно знать.
- Хорошо. А когда будут результаты?
- Дашь им вот эту справочку и подождешь.
Врач подошла к столу и что-то написала, потом протянула мне:
- Потом сразу ко мне.
Я немного простояла в очереди, сдала анализ, мне сказали подождать. Через некоторое время, медсестра вынесла мне справку. Чуть ли ни бегом, я пошла к Юлии Александровне.
С минуты две она читала справку, а потом подняла на меня глаза, в её взгляде читалось такое изумление, что я чуть было, не рассмеялась.
- Не может быть! Но как? Ты ходишь ко мне более шести лет, а тут вдруг…
- Я беременна. – Тихо сказала я, волна счастья едва не лишила меня почвы под ногами. Посмотрев сквозь слёзы на врача, я увидела, что она тоже плачет, не выдержав, я бросилась ей на шею. Мы обнимались и смеялись, как сумасшедшие. Я была так счастлива, это просто не описать словами.
Мы ещё немного поседели, потом Юлия Александровна меня ещё раз осмотрела более тщательно, дала указания, я уже собиралась уходить, как вдруг появилась мысль: «Витенька, как жаль, что тебя нет рядом со мной, ты б так был счастлив!», не выдержав, я снова заплакала. Через мгновение, я почувствовала на плече руку. Ещё через мгновение, мы сидели за столом, и я рассказывала всё, что произошло со мной в последние дни. В конце даже Юлия Александровна заплакала.
- Мне так жаль, голубушка, но ты крепись, помни, ты ждешь ребеночка, тебе есть ради кого жить.
Обнявшись напоследок, я поехала к маме.
«Мамочка! Ты так будешь гордиться мной!»
Всё что происходило потом, представлялось мне самым чудесным волшебством в моей жизни. Я приехала к маме, сначала мама смотрела настороженно, потом у неё было такое выражение лица, что даже до сих пор, я не могу вспоминать это без смеха. И снова мы обе плакали, за этим занятием и застал нас мой брат, он так встревожился, пытался меня успокоить, но сам чуть не заплакал, когда узнал причину моих слёз. Потом мы ещё долго сидели за обедом, наспех приготовленным.
Я сидела и смотрела на родные мне лица и, пожалуй, впервые в жизни поняла, как они мне дороги.